С Димой Ивлиевым, худеньким и очень живым, я познакомился в августе-сентябре 1972 ab Incarnatione Christi, как сказал бы хронист.
Мы вместе держали экзамены в Ленинградскую Духовную семинарию. Диму предсказуемо не приняли, потому что разразлся скандал: позор для советской науки! Способный ленинградский аспирант физик хочет «уйти в попы» (современная избалованная свободой молодёжь не понимает исторического трагизма того времени), стыд и срам!
Его даже хотели сослать в глухомань для отработки положенных после окончания университета двух лет по специальности (правда, он уже учился в аспирантуре, была отсрочка). Но потом, очевидно, сочли, что совместная работа на равных этого ренегата с советскими коллегами может стать лишь пропагандой церковного мракобесия и повредить неокрепшим в «научном» атеизме юным умам! В результате, вероятно, с помощью Великого Архиерея (митр. Никодима), без помощи которого интеллигентные столичные «советские» люди не могли поступить в Духовную семинарию, его оставили в покое. Год он проработал сторожем в Никольском соборе, усиленно готовился, прошёл заочно семинарский курс, и в следующем сентябре был принят сразу в Духовную академию.
(…..……………………….. Минуло несколько десятилетий)
В последние годы отец Ианнуарий (Ягуарий для простодушных прихожанок) подводил изданием своих важных книг предварительные, как мы надеялись, итоги. Меня он просил издать сборник его статей и докладов, как правило, опубликованных в малотиражных и малодоступных научных сборниках и журналах. Но мы, по Достоевскому, всё ждали «побольше синтезу»… Он был научным редактором моей эортологической дилогии, где помещены некоторые его ценные богословско-филологические замечания из личной переписки.
Последний раз мы говорили с отцом Ианнуарием около двух месяцев тому назад. Узнав о моём очередном (для бюджетника — перманентном) «финансовом кризисе», он сам позвонил и предложил помощь…
Запомнился летний солнечный, клонящийся к осени, день 23 августа прошлого (или позапрошлого) года. В день рождения дщери Анфисы мы с ней, как правило, живущие в это время в богоспасаемом Юрьевом монастыре Великого Новгорода, выбирали ей подарок в большом магазине канцелярских товаров «У коровы» (знакомое место новгородцам). Вдруг раздался «мобильный» звонок: отец Ианнуарий поздравлял Анфису с Днём Варенья, как говорил один известный персонаж. Ну кто ещё кроме родственников и близких друзей помнит день рождения какой-то девочки, даже не своей крёстной???! Только — Человек с Великой душой! (Впрочем, как мне говорил учитель древнегреческого, слово megalopsyhia трудно перевести русским эквивалентным поятием.)
А ещё кто-то сказал, у святых людей не может быть плохой памяти…
Это повторялось и в другие памятные дни, но поздравить Анфису с очередным Тезоименитством (21 декабря) отец Ианнуарий уже не смог…
Requiescat in paсе!
Ю. Р.
Юрий Рубан
