Апологетика

Максим Александрович Емельянов-Лукьянчиков, кандидат исторических наук, журналист, путешественник

ПО ДОРОГЕ ЖОРЖА ДЮМЕЗИЛЯ

В 2016 году исполнилось 30 лет со дня ухода из жизни выдающегося европейского ученого – Жоржа Дюмезиля (1898-1986). Во Франции, в Париже, есть улица, носящая его имя. При том, что пути современного Запада мне глубоко чужды и несимпатичны, наследие Дюмезиля – это как раз тот случай, когда хочется призвать русскую науку пройтись по этой улице и внимательно изучить дорогу Дюмезиля.

Помните русскую пословицу: «Бог любит троицу»? О том же в XVI веке писал великий русский любомудр (и автор знаменитой «Повести о Петре и Февронии») монах Еразм Прегрешный: «Бог убо Творец Сам вообрази во всяком сотворении Своем разумети троическую ипостась». Именно обоснованию этой мысли посвятил всю свою долгую жизнь наш сегодняшний герой, – французский ученый Жорж Дюмезиль.

При этом его вряд ли можно назвать верующим человеком – он никак не выводил троичность из христианства, а считал ее принадлежностью мышления потомков Иафета – индоевропейских народов, от которых, по его мнению, ее позаимствовали и другие народы.

Конечно, есть повод пожалеть о том, что Дюмезиль был далек от личной веры, но одновременно этот факт является очень мощным аргументом против обвинений французского ученого в «христианской предвзятости». Он всю свою жизнь изучал троичность не потому, что был верующим человеком, а потому, что убедился в реальном  распространении этого феномена.

Жорж Эдмон Рауль Дюмезиль родился в Париже 4 марта 1898 года. Его дед был простым бондарем, а отец – Жан Анатоль Дюмезиль, – выслужился до генерала, был конструктором пятидесяти восьми миллиметрового надкалиберного миномета, получившего его имя.

В 1917-1919 годах офицер артиллерии Жорж Дюмезиль участвовал в Первой мировой войне и впоследствии активно формировал свои взгляды на мир, в том числе политические. Его предпочтения бывали весьма разными: в 1920-е годы Дюмезиль был близок к французским консерваторам – Шарлю Моррасу и «Аксьон франсез», но в 1936-1941 годах состоял в масонской ложе, за что был смещен правительством Петена с должности преподавателя и был вынужден некоторое время давать частные уроки. Однако до конца жизни Дюмезиль оставался убежденным монархистом – свое предпочтение монархии перед демократией он объяснял тем, что наследственный  государь, в отличие от выборного лица, не зависит от амбиций и капризов толпы.

С 1924 года Дюмезиль – доктор наук. В том же году он переехал в Турцию и до 1931 года состоял профессором Стамбульского университета по специальности «история религий». Затем три года преподавал в университете Упсалы (Швеция). Вернувшись в Париж, возглавил кафедру сравнительного изучения религий в Школе практических исследований. В 1949-1968 годах заведовал кафедрой индоевропейской цивилизации в одном из старейших и наиболее престижных французских институтов – Коллеж де Франс. В 1968 году Дюмезиль ушел на пенсию со званием почетного профессора. Умер 11 октября 1986 года.

Жорж Дюмезиль был выдающимся полиглотом и специалистом по сравнительной мифологии индоевропейских народов. Он знал около сорока языков – в том числе санскрит, авестийский, древнегреческий, латинский, старославянский, турецкий, кечуа, осетинский, различные скандинавские, кавказские, романские и славянские языки…

Дюмезиль владел и русским языком, в 1928 году путешествовал по Грузии, и впоследствии находился в тесном сотрудничестве с советскими учеными – в основном по теме кавказских и в частности осетинских исследований (осетины – единственные живые потомки скифов, сохранившие уникальный эпос о Нартах).

Жорж Дюмезиль был членом Французской академии наук, а также академий Австрии и Ирландии, почетным доктором университетов Бельгии, Турции, Швейцарии, Швеции. За участие в Первой мировой войне он был награжден Военным крестом, впоследствии стал офицером ордена Почетного легиона и командором ордена Академических пальм.

Владея таким количеством языков и будучи талантливым, трудолюбивым, человеком, Дюмезиль сделал величайшее открытие в науке – он обнаружил в Индии, Иране, Древнем Риме, Европе, у славян и других индоевропейских народов троичность во всех основных сферах жизни. Это троичность цивилизаций, троичность языческих богов, постоянный акцент на трех главных родах, трех братьях, трех основных цветах общей индоевропейской мифологии (белый, красный и черный) и т.д.

Чаще всего Дюмезиль называл троичность трехфункциональностью (вера, культура, государство, их представители – жрецы, народ и воины). Он ярко сформулировал эту идею уже к 1938 году, а затем подробно описал в своем главном труде – трехтомнике «Миф и эпопея» (1968-1973). Всего французский ученый написал более 50-ти книг, из которых на русский язык переведено очень мало – всего три.

Одной из самых известных иллюстраций трех функций являются индийские варны. Одно из значений этого слова – «цвет», а потому неудивительно, что три основные варны сополагаются с тремя цветами: брахманам (это слово означает «знающий священное учение») соответствует белый цвет благости, кшатриям («наделенный могуществом») –красный цвет пассионарности, вайшьям (свободные общинники) – желтый цвет плодородия.

Обращаясь к русским былинам, Дюмезиль обратил внимание на «три поездки Ильи Муромца»:

«Едет добрый молодец да во чистом поли,

И увидел добрый молодец да Латырь-камешок,

И от камешка лежит три росстани,

И на камешке было подписано:

«В первую дороженку ехати — убиту быть,

В дру́гую дороженку ехать — женату быть,

Третьюю дороженку ехать — богату быть».

Французский ученый обнаружил в этом сюжете четкое представление русского народа о трех функциях, трех видах служения человека. Действительно, поехав по дороге, где «убиту быть», Илья Муромец сознательно пошел по пути, на котором он мог потерять свою жизнь – но, победив разбойников, он продемонстрировал, что эта опасная  затея была предпринята для того, чтобы очистить дорогу для других путников. Тем самым богатырь дал пример смирения (уйдя от сознания самодостаточности своей жизни, в конечном итоге – от гордости).

На втором пути (где «женату быть») Илья Муромец победил потенциальный грех брачной жизни – сластолюбие, и обрел целомудрие.

И, наконец, там где «богату быть», богатырь превратил опасность сребролюбия в милосердие (раздав все добро нищим).

Именно пары смирение/гордость, сластолюбие/целомудрие, сребролюбие/нищелюбие (с некоторыми вариациями) приводятся Отцами Церкви в качестве трех главных добродетелей/соблазнов человеческой жизни. Для христианского мироощущения сребролюбие, тесно связанное с понятием власти, – грех в первую очередь физический (призванный угодить плоти), сластолюбие – грех душевный, основанный на неверно понятом идеале любви, а гордыня – грех духовный, непосредственное развитие желания сатаны стать богом. Сопоставив духовно-душевно-телесную трехчастность человека с религиозно-культурно-государственной трехсоставностью любой цивилизации, легко понять, что имел в виду Дюмезиль при анализе этой былины. Фактически Илья прошел три главных пути любого человека и любой цивилизации.

Пожалуй, с Дюмезилем можно не согласиться лишь в том, что троичность есть принадлежность только индоевропейских обществ. Все мы знаем многочисленные примеры из Ветхого завета, которые предоставлены семитской цивилизацией Израиля. Приведу пример из прекрасной Африки, с территории нигерийской цивилизации: в период государства Ойо титулом царя было «алафин», что означает «хозяин дворца». Этот единый титул имел три формы выражения: спутник богов (религия), господин мира и жизни (культура), хозяин земли (государство). Будущий царь готовился к царским обязанностям во время обрядов и церемонии коронации, которые длились три месяца. Взойдя на престол, алафин получал трех официальных братьев и трех официальных отцов, которые в действительности были главами трех основных ветвей царского рода. Затем алафин получал новое имя, и проводил в затворе три месяца. А благоприятное царствование приводило к празднику «бебе», во время которого подданные освобождались от налогов – на три года.

Таких примеров немало. Троичность – это действительно всемирный феномен, который традиционным христианским сознанием объясняется очень просто: Бог-Троица создал человека по Своему образу и подобию – трехсоставным (дух, душа и тело), а человек создал цивилизации (русскую, европейскую, индийскую, персидскую и др.) также состоящими из трех основных частей (религия, культура, государство).

Сам того не ведая, Дюмезиль сослужил еще одну очень важную службу Традиции: в пику сторонникам представления о том, что «наш обезьяноподобный предок» вначале слез с дерева, потом встал на задние конечности, затем постепенно изобрел труд, культуру, религию и т.д., ученый показал, что трехфункциональность (как идеал) присутствует в различных цивилизациях всегда уже в полном, завершенном виде. Как Адам и Ева, представители флоры и фауны были созданы в совершенных летах (курица появилась раньше, чем яйцо), точно также и идеалы человеческого существования были даны людям изначально в совершенном виде, и только потом стали искажаться. Тем самым выбивается почва из-под ног у всякого рода эволюционистов от науки: троичность была дана человечеству как данность, а не стала продуктом развития мысли на протяжении тысячелетий. Мир идет не по пути прогресса, а по пути регресса – то есть ухода от первоначального идеального состояния.

Незадолго до ухода из жизни Жорж Дюмезиль говорил: «я хотел бы сказать Господу: «nunc dimittis servum tuum» («ныне отпущаещи раба Твоего» – лат.), потому что Ты позволил мне увидеть хотя бы малую часть истины». Великий француз явно преуменьшал свои заслуги, главная из которых состоит в том, что он, как никакой другой ученый, описал проявление троичности в мировой истории.

А наш долг – наконец-то перевести на русский язык его основной труд – «Миф и эпопея».

Святой апостол Павел в Послании к Ефесянам говорит, что христиане ведут духовную войну: «… наша брань … против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф. 6:12). В эту битву христиане вступают сразу после крещения, во время которого даётся почти воинская клятва быть со Христом. И, как на любой войне, на ней, к сожалению, бывают не только победители, но и погибшие, и раненные, и дезертиры. Духовными дезертирами можно назвать тех, кто отпал от веры. Как это ни печально, падения и отпадения были и будут всегда. Относится это предупреждение к любому христианину, как давно бы он не был верующим. И самое страшное, что отпадение может происходить не только сознательно, но и постепенно и незаметно. Такое отступничество в Писании сравнивается с семенем, посаженным в бесплодную почву и заглушаемым терниями (мирскими заботами, Лк. 8:14); с сердцем, ожесточённым обольщением греха (Евр. 3:12-15); с повторным распятием Сына Божия (Евр. 6:6), или с попиранием Сына Божия и непочитанием «за святыню Кровь завета…», и с оскорблением «Духа благодати» (Евр. 10:29)[1].

Хорошей иллюстрацией духовной брани и отпадения может служить икона «Лествица». На ней изображается, как восходящих на небо ко Христу укрепляют ангелы, а бесы искушают, стремясь низвергнуть в адскую пропасть. И иногда это им удаётся.

Многие отрывки Священного Писания, хоть и разными словами, предостерегают от отступничества. В Своей речи на Елеонской горе Господь наш Иисус Христос говорит, что в последние времена зло усилится, и большинство людей утратит способность любить (Мф. 24:12). В эти времена скорби и гонений многие «соблазнятся» (Мф. 24:9-10); восстанут лжепророки и «прельстят многих» (Мф. 24:11). Среди других причин отступничества упоминаются искушение (Лк. 8:13) и неверие (Евр. 3:12). Апостол Павел также предостерегал верующих против отступничества. Идолопоклонство Израиля в пустыне и Божий суд над ним должны служить для верующих суровым примером (1 Кор. 10:1-11). Апостол в Послании к Галатам удивляется тому, что новообращённые так быстро позволили обмануть себя (Гал. 3:1) и оставили Евангелие Христово (Гал. 1:6). Верующие, которые начали так хорошо, перестали подчиняться истине (Гал. 5:7). В посланиях к Тимофею апостол Павел писал о том, что некоторые верующие обратились к сатане (1 Тим. 5:15). Любовь к деньгам и философским измышлениям ускорила их падение (1 Тим. 6:10, 20-21). Он упоминает Именея и Александра как пример отрёкшихся от веры (1 Тим. 1:20). Бывший христианин Димас отказался от служения Богу, потому что полюбил мир больше, чем Христа (2 Тим. 4:10). Автор Послания к Евреям говорит о тех, кто верил, а потом отступил от веры (Евр. 6:1-6). Последствия их отступничества ужасны (Евр. 10:26-31). Их ожидает «некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников» (Евр. 10:27). Апостол Пётр сказал по поводу веровавших во Христа и сознательно отказавшихся от Него, что «последнее бывает для таковых хуже первого» (2 Пет. 2:20-22). Апостол Иоанн также писал об этом (1 Ин. 2:18-19). Наконец, в книге Откровение Господь упрекает общины за равнодушие и холодность (Отк. 2:4; 3:16)[2].

Причину того, что некоторые из тех, кто искренне обратился ко Христу, вновь впадают в греховную жизнь, следует искать в том, что верующие всё ещё обладают прежней природой «ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях» (Еф. 4:22; ср. Рим. 7:13-24; 1 Кор. 3:1-3). Среди причин отступничества следует указать забвение Бога (Иез. 23:35), неверие (Евр. 3:12), «горький корень» (Евр. 12:15), любовь к «нынешнему веку» (2 Тим. 4:10), алчность (1 Тим. 6:10) и увлечение «философиею и пустым обольщением» (Кол. 2:8)[3].

Причин для падения может быть много, и каждый отступивший от веры сможет найти оправдание своему неверию. Однако эта статья не о причинах отпадения, а о том, что должны делать верующие с отошедшими от веры.

Один из вопросов, который возникает при проповеди отступившим: «Нужно ли им вообще проповедовать?» В Священном Писании есть отрывки, в которых, как кажется, говориться о том, что с вероотступниками нельзя общаться. Их надо сторониться и не иметь с ними никаких дел.

Первым таким местом можно назвать Мф. 18:15-17. Здесь говориться о том, что если согрешивший брат не послушает обличения всей церкви, «то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф. 18:17).

На первый взгляд, действительно, кажется, что человека надо бросить, как безнадёжного и неисправимого, но ведь именно этого-то как раз Иисус Христос и не мог иметь в виду. Он никогда не устанавливал никаких границ человеческому всепрощению. Что же тогда имел Он в виду, и как нужно поступать нам? Для Самого Христа язычники и мытари не были погибшими, и Он не говорил, что все обязанности и отношения к ним должны быть прекращены (ср. Мф. 8:5-13; Мф. 9:9-13). Однако «демаркационная» линия между членом церкви и осуждённым должна быть всё-таки проведена[4]. Блаженный Августин говорил: «Не считай его в числе твоих братьев. Но и не отрицай его возможность спасения. Вот и язычников мы не считаем нашими братьями, но всегда молимся об их спасении»[5]. Обязанность христианина в отношении к язычникам и мытарям — это усердная молитва об их обращении, покаянии, духовном и душевном выздоровлении.

Второй отрывок из послания к Евреям 6:4-6 выглядит ещё более жёстким и, бесспорно, труден для понимания. Если читать его в русском переводе, то легко прийти к выводу о том, что он говорит о невозможности покаяния для тех, кто принял Христа, а потом отрёкся. И так же легко можно сделать вывод, что отпадших нельзя вновь принимать в Церковь. Такое понимание возможно, и некоторые ригористы придерживались подобного толкования. Однако такая интерпретация стиха вступает в противоречие с другие местами Священного Писания и Предания, в которых говорится о возможности покаяния для всех, в том числе и отпадших.

Наличие этого «противоречия» привело даже к тому, что Римская Церковь не сразу приняла Послания в канон[6]. Ещё одной из причин неприятия было то, что на эти три стиха ссылались новациане.

Новацианство (или новатианство) — раскольническое движение в III-VII вв, получило своё имя от Новациана. По его учению, так как Церковь — это общество святых, все отпадшие должны быть отлучены из неё и не могут приниматься обратно. Церковь, если же она их прощает и принимает обратно, делается нечистой и перестаёт быть святой. Новациане главным образом останавливали своё внимание на словах: (невозможно) «отпадших, опять обновлять покаянием», и понимали здесь всех отпадших от веры, т. е. тех, кто во время гонений принёс языческие жертвы.

Можно проследить, как в православной традиции понимался этот отрывок. В святоотеческих творениях можно найти несколько толкований этого отрывка разного объёма. Стоит отметить, что Отцы Церкви старались придать особое значение словам «опять обновлять». Они утверждали, что здесь апостол запрещает второе крещение. Так как обновление даётся только в крещении, и только в нём верующий распинает со Христом себя как ветхого человека (Рим. 6:3, 6), то креститься во второй раз, по отпадении, значило бы распинать во второй раз Сына Божия, что, конечно, есть величайший грех.

Существует и другой подход, который предполагает, что речь идёт о тех, кто был верующим, но затем отпал и настолько закоренел во грехе, что уже потерял чувство покаяния[7]. Они, отпадая, так же, как бы снова, распинают Христа. Это есть грех к смерти, о котором говорит Иоанн Богослов (1 Ин. 5:16).

Какой бы не выбрать подход к этому тексту, те из отпадших, кто не хочет ничего слышать, то и не услышит, потому что «огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Ис. 6:10). Однако те, кто не сжёг свою совесть окончательно и не сделал своё сердце каменным, ещё могут обратиться и покаяться. Бог обещает быть к отпавшим безмерно милостивым: «…обратитесь ко Мне, и Я обращусь к вам, говорит Господь Саваоф…» (Мал 3:7); «Уврачую отпадение их, возлюблю их по благоволению…» (Ос 14:5).

Согласно Священному Писанию, отпадение можно предотвратить пребыванием во Христе (Ин. 15:4-7), постоянной молитвой (Еф 6:18; 1 Фес 5:17) и доброй совестью (1 Тим 1:19).

Один из важнейших текстов, говорящих о том, что должен вести себя верующий с своим отступившим братом или сестрой — это Иак. 5:19-20: «Братия! если кто из вас уклонится от истины, и обратит кто его, пусть тот знает, что обративший грешника от ложного пути его спасёт душу от смерти и покроет множество грехов». Этот отрывок говорит о том, что дело обращения отпавших спасительно для них и полезно для нас, верующих.

Ап. Иаков в 19 стихе дважды употребляет неопределённое местоимение, тем самым давая понять, что говорит не о конкретном лице. Возвращать вероотступников должны все, а не только священники или специально подготовленные люди. Забота о взаимном благополучии, выражается постоянной готовностью любого христианина прийти на помощь брату или сестре.

Стих 20 говорит о покрытии множества грехов возвращением заблудшего ко Христу. Такое уклонение от истины есть грех и сопровождается множеством других грехов, а потому уклонившийся и называется грешником и путь жизни его называется ложным путём, так как на нём не обретается истина[8]. Однако, когда отпавший возвращается ко Христу, ему прощается не один грех и даже не все его грехи, о которых он знает сам, но всё множество грехов, о которых знает только Бог. Господь наш Иисус Христос принёс себя в жертву за наши грехи раз и навсегда (Евр. 10:12), и теперь Его кровь очищает нас от всякого греха (1 Ин. 1:7). В этом основной смысл этой фразы о покрытии множества грехов. В то же время здесь имеется в виду и нечто ещё. Учение о покрытии грехов упомянуто в 1 Петра 4:8 (ср.: Пр. 10:12), где речь идёт о христианской любви, которая проявляется в сохранении в тайне прегрешения друг друга. Когда христианину выпадает честь с любовью послужить другому, прийти на помощь и вернуть заблудшего на истинный путь, делается это потому, что видятся заблуждения или ошибки, которые привели к отступлению от истины. Но это осознание и понимание чужих ошибок должно остаться сокрытым. Необходимо просто проявить свою любовь, которая покрывает множество грехов. Иеромонах (будущий митрополит) Георгий (Ярошевский) писал: «дело обращения грешника велико тем, что здесь, во-первых, спасается душа грешника от смерти, под которою, конечно, разумеется вечная смерть в духовном смысле и, во-вторых, даётся основание такого спасения — покрывается множество грехов»[9].

Самое поразительное здесь — это слова об обратившем грешника, который «спасёт душу». Эти слова выражают ту меру заботы, любви и усилий, с которыми христиане обращаются к тем, кто нуждается в этом. Но как можно спасти душу, если это под силу только Богу (напр.: Деян. 11:18; 2 Тим. 2:25)? Действительно, для человека это невозможно. Мы не можем обратить их к вере, но мы должны попытаться сделать хоть что-то. Мы не можем спасти их от смерти, но мы должны делать все, словно их судьба в вечности зависит только от нас. Мы не можем покрыть их грехи, но мы должны приводить и возвращать людей к Сыну Божьему, Который это может. Ничто не должно сдерживать нас, никакая жертва ради спасения ближнего не должна показаться слишком большой.

Слова «спасёт душу от смерти» показывают пользу и награду также и для того, кто возвращает своего ближнего с пагубного пути. Спасший грешника от заблуждения совершает великий подвиг, заслуживающий награды на Небе, то в то же время он спасает и свою душу, покрывает не только грехи падшего брата, но заслуживает прощение грехов и себе[10].

Эта мысль неоднократно встречается на страницах Священного Писания. У пророка Иеремии сказано: «Если извлечёшь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста» (Иер. 15:19). У пророка Даниила написано: «И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде – как звёзды, во веки, навсегда» (Дан. 12:3). Павел советует Тимофею: «Вникай в себя и в учение, занимайся сим постоянно; ибо так поступая, и себя спасёшь и слушающих тебя» (1 Тим. 4:16). Апостол Пётр (1 Пет. 4:8) пишет: «любовь покрывает множество грехов». По толкованию блаженного Феофилакта Болгарского это означает, что «милость к ближнему делает милостивым к нам Бога» (см. Мф. 6:14-15)[11]. Бог простит многое тому, кто вновь обратил к Нему брата своего.

Дмитрий Георгиевич Добыкин

[1] Отступничество. / Словарь библейских образов. Под ред. Л. Райкена, Д. Уилхойта, Т. Лонгмана. СПб: Библия для всех, 2008, С. 745-746.

[2] Отступничество: предостережения против отступничества. / Большой библейский словарь. Под ред. У. Эллуэла и Ф. Камфорта. СПб: Библия для всех, 2005, С. 927.

[3] Отпадение. / Теологический энциклопедический словарь. Под ред. У. Элвелла. М.: Духовное возрождение, 2003, С. 820.

[4] Толковая Библия под ред. А. П. Лопухина. / Православная энциклопедия «Азбука веры». URL: https://azbyka.ru/otechnik/Lopuhin/tolkovaja_biblija_51/18 (дата обращения: 1.11.2016).

[5] Цит. по: Стеняев О., прот. Беседы на Евангелие от Матфея. Т. 2. Беседа 7. / Православная энциклопедия «Азбука веры». URL: http://azbyka.ru/stenyaev/besedy-na-evangelie-ot-matfeya.html#beseda_7 (дата обращения: 1.11.2016).

[6] Ткаченко А. А., Николай (Сахаров), иером. Евреям послание. / Православная энциклопедия. Т. 17. М., 2008, С. 230.

[7] Куломзин Н., прот. Послания апостола Павла. Лекции по Новому Завету. Пер. с фр. К. А. Александровой. М.: Изд-во ПСГТУ, 2011, С. 123.

[8] Михаил (Лузин), еп. Толковый апостол. М.: Правило веры, 2009, С. 172.

[9] Георгий (Ярошевский), иером. Соборное послание ап. Иакова. Опыт исагогико-экзегетического исследования. К., 1901, С. 298-299.

[10] Иванов А. В. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Воскресение, 2002, С. 465.

[11] Феофилакт Болгарский, блж. Первое Соборное Послание Апостола Петра. Глава 4. / Сайт «Толкование Священного Писания Нового Завета блаженного Феофилактом, архиепископа Болгарского». URL: http://feofilakt.ru/1e-petra/glava-4 (дата обращения: 1.11.2016).