Предположим, что молодой человек недавно стал христианином. Ему еще только предстоит узнать, что такое филиокве, и он не имеет большого опыта в спорах со скептически настроенными атеистами. И вот однажды начинающему апологету все же пришлось вступить в интеллектуальный поединок. На этот раз тема зашла о разумности веры. Скептик обвиняет верующего в том, что его вера неразумна, тогда как апологет совсем не стремится с этим соглашаться. Однако он начинает чувствовать, что ему не достает опыта отстоять свою позицию. Ему повезло — мы с вами ему поможем.

Сперва начинающему апологету следует уточнить, что конкретно скептик понимает под утверждением «вера неразумна». Если окажется, что за этим не стоит ничего конкретного, то наш верующий отделается малой кровью. Однако с более серьезными оппонентами придется тяжелее. Мне представляется, что существует три стратегии обоснования неразумности веры, которых может придерживаться скептик в своей аргументации:

1) Вера не совместима с научным познанием.

2) Вера не основывается на достаточных свидетельствах.

3) Вера в Бога противоречива.

Как можно ответить на эти выпады?

1. Допустим, под неразумностью веры скептик понимает её несовместимость с современной наукой. Скептик утверждает, что наука базируется на отрицании существования сверхъестественных сил. Если бы наука приняла, что существуют сверхъестественные силы, то она никогда бы не достигла такой точности в познании мира. Она бы объясняла природные явления через воздействие, например, духов или богов. Религиозная картина мира, в пику науке, утверждает, что сверхъестественные силы существуют (например, Божий Промысел). Противоречие очевидно, и, кажется, что придется выбрать одно из двух.

Скептик считает, что, выбирая между религиозной картиной мира и научной, любой разумный человек должен выбрать науку. Апологет, таким образом, должен предложить модель, которая позволит совместить науку и религию без противоречий. Для этого ему придется погрузиться в основания науки.

Наука базируется на так называемом натурализме — предположении, что весь мир может быть сведен к физическим процессам. В свою очередь, натурализм может существовать в двух версиях: сильной и слабой. Сильная версия натурализма — это как раз то, что навязывает апологету скептик. Он утверждает, что, кроме физической материи, ничего не существует. Однако следует ли это из естественных наук? Мне представляется, что в данный момент естественные науки не способны познать природу всей реальности с помощью научных методов. Нет такого прибора, который просветил бы всю реальность насквозь, включая возможные нематериальные объекты. Пусть теперь скептик постарается объяснить, каким образом физика может делать метафизические (выходящие за пределы физики) выводы, и где опубликованы эти результаты. Начинающий апологет может быть спокоен — таких результатов нет.

Предположим, что наш верующий смог убедить скептика в том, что сильная версия натурализма (тезиса о редуцируемости мира к физической материи) не следует из современной науки. Осталось показать, каким образом наука и религия могут сосуществовать без противоречий. В этом ему поможет слабая версия натурализма.

Апологет должен предложить скептику следующее понимание науки: наука фокусируется только на физических закономерностях и не судит о том, состоит ли реальность только из материи, или есть что-то ещё помимо неё. В такой ситуации наука становится инструментом познания физического мира, что не противоречит религиозной позиции, в которой реальность не исчерпывается физической материей. Естественным наукам не обязательно предполагать сводимость всего к физическому, достаточно просто искать физические причины физических явлений, не отрицая существование сверхъестественного. Апологету, кажется, удалось непротиворечиво совместить науку и религию, поэтому будем считать, что этот бой он выиграл. Но противник делает следующий выпад.

2. Теперь скептик утверждает, что нет оснований принимать существование вещей, которые не подтверждаются значимыми свидетельствами. Например, если кто-то утверждает, что на столе стоит чайник, в то время как его там нет (его не видно, его не могут зарегистрировать приборы и т.д.), то почему мы должны принять его существование? Скептик полагает, что в вопросе существования Бога мы сталкиваемся с такой же ситуацией. Нет никаких свидетельств существования Бога (как и чайника на столе), а потому и принимать эту гипотезу всерьез просто неразумно. Наш скептик может даже пойти на риск и заявить, что если бы ему предоставили такие свидетельства, он бы уверовал.

В этой ситуации верующему стоит согласиться со скептиком, но с одним примечанием. Признав, что нет свидетельств в пользу гипотезы о существовании Бога, следует также признать и отсутствие свидетельств против таковой. Иными словами, нет ничего, что свидетельствует против существования Бога. Ситуация с чайником довольно прозрачна: если кто-то утверждает, что чайник будет стоять на столе в 12:30, то нам нужно лишь подойти к столу в 12:30 и проверить наличие чайника на нём. Если оказалось, что чайника нет, то это является свидетельством против утверждения «чайник стоит на столе в 12:30».

В отличие от чайника, Бог не является элементом физической реальности. Именно поэтому невозможно по отношению к Богу говорить о верификации или фальсификации. Нельзя прийти в место, где предположительно находится Бог, и проверить, есть он там или нет. Нельзя также найти какие-то свидетельства в мире, на основании которых можно было бы заключить, что Бога нет. Гипотеза существования Бога в этом смысле не является научной, так как невозможно проверить её истинность научными инструментами. Для верующего же принципиальным моментом является то, что невозможно на основании науки делать утверждения о том, что лежит за её пределами, будь то Бог или ничто. Атеизм не более предпочтителен, чем теизм.

Позиция скептика основывалась на том, что в философской литературе называется «презумпция атеизма». Согласно этой презумпции Бога не существует по умолчанию. Следовательно, если нет убедительных доказательств в пользу его существования, то его не существует. Однако, нет весомых оснований для принятия этой презумпции, и скептику нужно сразу же на это указать.

В конечном счете мы получим следующее: скептик не может опровергнуть существование Бога, а апологет не может его доказать. Их позиции являются равноправными, а потому ни одна из них не является более обоснованной. Позиция апологета в этой ситуации, как минимум, так же рациональна, как и позиция скептика.

Скептик, скорее всего, возразит, что точно так же он может предположить существование чайника, который летает вокруг Марса. Чайник настолько мал, что его никто не может зарегистрировать и не сможет никогда в будущем. Как и в случае с Богом, у нас не хватает свидетельств для доказательства или опровержения этого тезиса, но будем ли мы относится к этой гипотезе всерьез? Конечно нет, и верующему следует с этим согласиться, но опять же, с одной оговоркой. Для нас абсолютно не имеет значения, существует ли такой чайник или нет, но существование Бога — принципиальный вопрос. Тут задействованы слишком высокие ставки, если использовать терминологию Б. Паскаля.

Однако вопрос все еще остается очень сложным. Допустим, летающий вокруг Марса чайник пообещал (разумеется, через своих пророков), что если кто-то поверит в его существование, то после смерти этого человека его родственникам выдадут по миллиону долларов. Тогда вопрос о существовании чайника становится более значимым. Скептик утверждает, что такой чайник уже мало чем отличается от Богов из других откровений (христианства, зороастризма, индуизма и т. д.). Чайникизм действительно становится одной из альтернатив, просто не самой убедительной. Такой мысленный эксперимент обнажает проблему выбора религиозной принадлежности. Чем буддизм или атеизм лучше чайникизма? Если выбор убеждений подобного рода не основан на свидетельствах, не будет ли разумнее отказаться от всякого выбора?

Именно так и должен поступить настоящий скептик. Ему уже не представляется, что атеизм лучше (как ему казалось), чем христианство или чайникизм, — презумпция атеизма была разоблачена, и свидетельств в пользу атеизма тоже нет. Остается лишь воздерживаться от выбора, чтобы не допустить ошибки, но тут встает уже исключительно этический вопрос. Что лучше: воздержаться от выбора из страха совершить ошибку, или начать поиск и сделать выбор с надеждой попасть в цель? Ведь вовсе не исключено, что какая-то из альтернатив окажется истинной. Так или иначе скептик не может винить верующего в том, что он выбрал надежду вместо страха. Позиция апологета остается, как минимум, настолько же рациональной, как и позиция скептика, а быть может, в чем-то даже более благородной.

3. Апологет вступает в последнюю битву. Теперь скептик обвиняет его в том, что он верит во внутренне противоречивые вещи, а это совершенно неразумно. Скептик утверждает, что понятие «Бог» не имеет смысла. Например, он может упомянуть знаменитый парадокс всемогущества: может ли Бог создать камень, который Он не сможет поднять? Оба ответа (да/нет) ведут к тому, что Бог не всемогущ. Таким образом, всемогущество подразумевает отсутствие всемогущества, что является логическим противоречием. Это означает, что понятие не имеет смысла, и поэтому не может ничего означать.

Существуют и возражения против такого вывода. Например, некоторые философы утверждают, что противоречиво не понятие всемогущества, но сама постановка вопроса. Верующий может сказать, что задача, которая ставится Богу в парадоксе, равносильна задаче создать квадратный треугольник. Сама задача не имеет смысла, а потому не может быть выполнена. Но  этот контраргумент разделяют не все, и весьма справедливо. Что делать, если понятие «Бог» покажется скептику противоречивым даже после интеллектуальных усилий нашего апологета?

Уже немного опытному апологету снова придется частично согласиться со скептиком. Бог, который определяется философами как максимально совершенное существо, имеет такие противоречивые и трудно совместимые свойства как всемогущество, всеблагость, всеведение и т. д. Но это лишь Бог философов. Из нашей неспособности понять природу Бога не следует, что понятие не имеет смысла.

Когда люди не знали, что вода есть Н2О, они все равно называли её водой. По большому счету, чтобы пить воду, не нужно знать, является она Н2О или нет. Апологет должен сказать, что понятие Бог просто отсылает к реальному Богу, как понятие воды отсылает к реальной воде. Значение, в данном случае, заключено не во внутренней структуре понятия «Бог», но в том, на что указывает понятие. Понятие «Бог» в таком случае обладает содержанием, но берет этот ресурс из внешнего мира. Апологет скажет скептику, что возможно мы и не знаем устройство Бога, но в этом нет никакой проблемы — это нормально. Думаю, что уставшему скептику уже будет нечего возразить по существу.

Верующий с нашей помощью довольно успешно отбился от нападок скептика. Надеюсь, что и скептик в результате немного глубже понял свою позицию. Мне кажется, что если нечто представляется слишком очевидным, то где-то определенно затаилась ошибка, или был совершен поспешный вывод. Отчасти этим страдает современная атеистическая философия, а особенно атеистическая философия бытового уровня. Простые люди порой более уверены в «истине» атеизма, чем философы, которые потратили свои жизни на его глубокое осмысление. Я считаю, что каждый человек должен испытывать свои убеждения на прочность. Это поможет человеку понять, действительно ли он их выбирал, и действительно ли его устраивает этот выбор.

Фауль Богдан Владимирович

Библиографический список:

1. Мюррей М., Рей М. Введение в философию религии. Москва, 2010.
2. Amesbury, Richard, «Fideism», The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Winter 2016 Edition), Edward N. Zalta (ed.), URL = <https://plato.stanford.edu/archives/win2016/entries/fideism/>.
3. Bishop, John. Believing by faith: An essay in the epistemology and ethics of religious belief. Oxford University Press, 2007.
4. Forrest, Peter, «The Epistemology of Religion», The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Spring 2014 Edition), Edward N. Zalta (ed.), URL = <https://plato.stanford.edu/archives/spr2014/entries/religion-epistemology/>.
5. James, William. The will to believe: And other essays in popular philosophy. Longmans, Green, and Company, 1896.
6. Plantinga, Alvin, Wolterstorff, Nicholas. Faith and rationality: Reason and belief in God. University of Notre Dame Press, 1983.