Размышления после просмотра фильма Игоря Копылова «Небо»
«Тому, кто пожелает истинно честно служить России, нужно иметь очень много любви к ней, которая бы поглотила уже все другие чувства, — нужно иметь много любви к человеку вообще и сделаться истинным христианином, во всем смысле этого слова».
Н. Гоголь
«Офицер – это когда живешь для других».
Летчик О. Сошников, фильм «Небо»
Посмотрела фильм «Небо» режиссера Игоря Копылова.
Меня предупреждали, что буду плакать.
Не верила.
Говорили, что фильм – «очень патриотический».
Тоже не верила. Признаюсь, что после легендарного фильма «Офицеры» (1971 год) создать что-то «патриотическое» сложно.
Да и вообще, художникам, композиторам, режиссерам XXI века создать что-то уникальное сложно. Слишком велики предшественники, и потому есть угроза оказаться «карликом на плечах гиганта».
Я ожидала увидеть яркий и захватывающий блокбастер, в котором много пафоса и громких фраз о Родине.
Слава Богу, это не про «Небо».
Моя статья не претендует на художественный анализ. Я не кинокритик, хотя и искусствовед.
Фильм я смотрела глазами внучки полковника, служившего в рядах советских войск более 45 лет; учительницы, тоже хочется написать отслужившей 20 лет и продолжающей нести службу в военном училище; матери троих сыновей, один из которых кадет, а второй – суворовец.
Несмотря на то, что в основу «Неба» легла судьба летчика Олега Пешкова, трагически погибшего в Сирии при исполнении военного долга в 2015 году, фильм не показался мне биографическим.
Это фильм не о конкретном человеке, а о национальном герое или, вернее, русском герое.
В нем ясно и четко обозначена историко-культурная, свойственная только нашей стране, преемственность в сохранении священного смысла понятий Отечество и Родина.
Для тех, кто служит Родине, любит ее и верит в ее будущее, смена режима и идеологии не означает перемену Родины и уж тем более не дает права ей изменить.
Для таких людей «служу Советскому Союзу» и «служу России» – синонимы, а военная служба не рассматривается как работа, заработок, карьера, средство прокормить семью или реализовать какие-то личные цели.
И хотя фильм заявлен в афише, как военная драма и боевик, в нем присутствуют душевные эпизоды, затрагивающие «струны души» зрителя.
Для меня таким эпизодом стала сцена на кухне, когда главный герой объясняет жене, почему он не может не поехать в Сирию.
Вспоминаю, как в начале 1980-х на маленькой советской кухне мой дедушка объяснял бабушке, почему он не может не поехать в командировку, в которую его отправляют вместо запланированного отпуска.
Она обижалась, но все понимала и молча, поджав губы, собирала его в дорогу, а потом ждала…
А он не мог поступить иначе. Не мог не потому, что боялся начальства, жаждал подвига и славы, хотел стать героем или заработать денег. Нет! Это не приходило в голову ни моему деду, ни герою фильма Сошникову, ни летчику Пешкову, чья биография легла в основу фильма…
Военные люди не могут иначе…
Они себе не принадлежат …
Их служба – это призвание, их жизнь – это путь …
Выбор жизненного пути – это нравственный выбор, может быть даже самый главный в судьбе каждого.
Возможно, поэтому, режиссер ввел в сюжет курсантские годы главного героя, летчика Олега Сошникова.
Юный курсант Сошников делает свой выбор в непростые 1990-е, в период, когда разрушались ценности, и главный удар пришелся как раз по понятию Отечества. Его хотели осмеять, растоптать, опорочить и просто уничтожить.
Сошников делает выбор не в пользу уходящего СССР или новой России, он выбирает Отечество со всеми его историческими именованиями и его традиционными ценностями, и потому для него, курсанта второго курса, речь начальника не сводима к поговорке «собака лает, ветер носит».
Этот выбор определяет его поступки в дальнейшем. На вопросы: как поступить – поддаться соблазну или сохранить верность, защитить или остаться в стороне? – у офицера нет компромиссов. Ответ один: сохранить верность и защитить.
Его девушка, ставшая ему женой, говорит: «Помни, Сошников, главное не изменяй себе!». Эту фразу он помнил, как завет.
Изменить себе офицер не может потому, что офицер себе не принадлежит; его измена себе повлечет измену Родине.
Я храню военную форму моего деда – советского офицера. В фильме в форме советского времени представлены начальник летного училища и курсанты – но не все, а только те, кто не сбежал со второго курса, желая материальных благ и хорошей жизни, а остался верным присяге.
Для моего деда и всех поколений военнослужащих форма – не просто одежда, это «священная броня», знак принадлежности к тем, кому принадлежит сила и на ком лежит огромная ответственность на разумное использование этой силы. Схожее отношение к форме только, пожалуй, у священников, и они называют ее облачением. Те, кто так легко изменил присяге и снял форму, тот «разоблачился», сошел с истинного пути.
В фильме такой «разоблачившийся» персонаж присутствует. В 1990-е он бежит из военного училища, примыкает к бандитам, обогащается и уезжает за границу, чтобы там зарабатывать, организуя гражданские авиаперелеты.
Он искушает главного героя богатством и славой, предлагая ему работать у него. Но Сошников отвечает ему словами, которые услышал от своего начальника, будучи курсантом: «Когда самолет поднимается высоко над облаками, солнце одинаково светит и пилотам, и пассажирам. Только без пассажиров самолет может взлететь, а без пилота так и останется на земле», и поясняет: «Я не работаю на Россию, я служу России».
Служение земному Отечеству – это путь, который не имеет конца, он продолжается в вечности в Отечестве Небесном.
Сошников погибает после того, как его самолет был сбит турецким истребителем.
В фильме гибель российского летчика представлена в духе лучших традиций отечественного искусства, где нет места кровавым ужасам, но есть сердечная боль и надежда. Умирающий летчик медленно спускается на парашюте на землю. В последние мгновения он вспоминает жену и надевает обручальное кольцо на палец. Его тело медленно ложится на землю, а лицо обращается к небу. Так в русской культуре принято изображать кончину праведников, положивших «свою жизнь за други своя».
Кстати, в фильме неоднократно звучит слово «русские». Это слово произносят враги, но именно оно и обладает самой большой долей патриотизма. В нем глубинные смыслы нашего Отечества. Вспомним знаменитую фразу А. В. Суворова: «Мы – русские! Какой восторг!».
А в чем восторг? В нашем товариществе, родстве «по душе, а не по крови», о котором еще говорил Тарас Бульба в одноименной повести Николая Гоголя. В нем же нашем товариществе кроется и объяснение, увы, часто слышимого обывательского вопроса: «Что мы делаем в Сирии?»
Русские своих не бросают, а свои – это те, с кем есть родство по душе, по вере, по ценностям. Вот и Сирию в борьбе с террористами русские не бросили.
И так было всегда, и это не из-за славы и богатства, а по любви.
Цитируя русского классика: «Тому, кто пожелает истинно честно служить России, нужно иметь очень много любви к ней, которая бы поглотила уже все другие чувства, — нужно иметь много любви к человеку вообще и сделаться истинным христианином, во всем смысле этого слова».
Факт гибели летчика Пешкова в Сирии войдет в историю как подвиг русского офицера в борьбе с терроризмом. Но в фильме этот факт приобрел онтологический смысл: летчик Сошников становится жертвой во имя спасения целого народа.
Совсем незадолго до его кончины террористы безжалостно расстреливают женщин, стариков и детей. И именно его смерть дает мощный толчок началу спецоперации, в результате которой уничтожены и боевики, и их базы.
Да, фильм «Небо» – о подвиге летчиков, о чести и достоинстве русского офицера, о смысле воинской службы.
Но еще этот фильм о Небесах, которые наследуют праведные воины, защищавшие земное Отечество ценой собственной жизни.
А если кратко, то фильм «Небо» можно поставить в один ряд с лучшим отечественным кино, посвященном «профессии Родину защищать».
В. О. Гусакова,
методист ОРОиК Санкт-Петербургской епархии
Преподаватель Санкт-Петербургского
суворовского военного училища МО РФ,
кандидат искусствоведения
